Podcast #27 Soviet Labukh Music (1)

Скачать эпизод целиком (mp3) | Слушать на: Apple Podcasts | Яндекс Музыка | Spotify | TuneIn | Bookmate

Недавно открытые архивы КГБ в Украине проливают неожиданный свет на еврейскую музыку в советском ресторане. В новом эпизоде подкаста Radio Eshkolot музыканты Митя Храмцов («Добраночь») и Илья Сайтанов («Лакоча») вводят нас в мир еврейских «лабухов» (ресторанных музыкантов), опираясь на интервью с участниками событий и редкие архивные записи.

Еврейская музыка в советском ресторане (часть 1)

На фото: ансамбль «Бородачи»

Илья Сайтанов: Тема сегодняшнего подкаста «Еврейская музыка в советском ресторане». В основном 1970-х годов (по крайней мере, мы начнём с 70-х годов). Вести подкаст вместе со мной будет замечательный музыкант из Петербурга — Митя Храмцов.

Митя: Мы начнем с того, что зачитаем фрагмент документа, очень любопытного. Он недавно появился в сети и вызвал некий ажиотаж. Так что многие, наверное, его уже видели. Это справка, датируемая 1972 годом за подписью председателя украинского Комитета государственной безопасности.

Документ этот был недавно опубликован на телеграмм-канале KGB files, который ведёт украинский историк и журналист Эдуард Андрющенко. Он работает с недавно рассекреченными архивами украинского КГБ и публикует вот такие интересные документы. Начинается эта справка вот так:

В Комитете государственной безопасности при Совете Министров УССР имеются данные о том, что инструментальными оркестрами и джазовыми коллективами ресторанов, кафе, столовых и танцплощадок республики исполняются песни и мелодии произраильского толка, разжигающие среди лиц еврейской национальности националистические и эмиграционные тенденции. Исполняются также еврейские песни и мелодии, не предусмотренные репертуарами указанных оркестров.

Митя: Далее следует перечисление случаев исполнения еврейской музыки в различных ресторанах, порой с весьма пикантными подробностями:

Так, в мае 1971 года старший специалист Запорожского управления сельского хозяйства, член КПСС Пилин Лазарь Лейбович, 1932 года рождения, находясь в ресторане «Театральный», вел себя непристойно, весь вечер заказывал оркестру еврейскую музыку, пытался имитировать еврейские танцы, чем вызвал нарекания окружающей публики.

Митя: Ну вот, слушаешь это и не знаешь — то ли смеяться, то ли плакать. Но что нам интересно больше всего? Вот эта фраза: «Весь вечер заказывал еврейскую музыку». Что уважаемый Лазарь Лейбович заказывал музыкантам? Что это были за песни, мелодии. Как их исполняли? И насколько вообще они связаны, если связаны, с музыкальной традицией ашкеназских евреев? Вот эти вопросы нас интересуют, и чтобы найти на них ответы мы попробовали обратиться к нескольким источникам. Во-первых, у меня есть сборник одесских песен и мелодий под редакцией А. И. Теплиша «Одесса — жемчужина у моря». Во-вторых, осталось некоторое количество записей с тех времён. Это либо записи со свадеб и из ресторанов, которые записывали на «бобинник» музыканты или гости, либо записи, которые делались подпольно в домашних условиях так называемыми коллекционерами. Это были любители запрещённой песни, которые нанимали ресторанных музыкантов, чтобы те им эти песни записали для их личных коллекций и для перепродажи. Таким образом эти плёнки расходились по всему Союзу, и многие из них получили бешеную популярность. Но самое замечательное и интересное, что мы смогли поговорить с некоторыми из музыкантов, которые играли эту музыку в те времена. Один из них — Семён Палей, замечательный певец и мультиинструменталист, который, начиная с 60-х годов, играл в Одессе на свадьбах и в ресторанах.

Семён Палей: Дело в том, что сколько существует Одесса, сколько существует там еврейское население, еврейский репертуар всегда был в моде и был любим. Был целый ряд песен, например, которые я услышал от папы или от мамы, и они у меня были на слуху. И, конечно, я пользовался этим, и мы играли на свадьбах и вечеринках эту музыку. У старых музыкантов они даже шли под номерами: например, фрейлехс №16. Все знали, что это за песня. Или же сугубо одесский репертуар, которые назывался, допустим, «Лимончики», «От моста до бойни», «Хаим, лавочку закрой!». Вот эта куплетная форма, которая приобрела бурное развитие в 20-е годы в Одессе: «Утром — в газете, вечером — в куплете». Этим пользовались старые одесские музыканты, а мне на первых шагах пришлось играть с этими музыкантами, и как бы, всё то, что они умели, передалось мне. Я продолжал эту линию. И на свадьбах это имело сумасшедший успех.

Митя: Эти фрейлехсы под номерами, о которых говорит Семён, скорее всего взяты из одного из рукописных сборников, которые клезмерские музыканты начали составлять где-то в конце XIX века, когда они постепенно стали осваивать нотную грамоту. И подобный сборник положил начало коллекции Александра Теплиша. Дело в том, что его отец был одесским биндюжником, а также он был трубач, играл в клезмерском оркестре на свадьбах.

Страница из рукописного сборника свадебного музыканта. Подолье, Украина. Предоставлено Игорем Нагирняком. Подобный сборник остался от отца А. Теплиша. Именно этот фрейлехс играют «Бородачи» перед «От моста до бойни» (см. ниже)!

Александр пошёл по его стопам — работал таксистом, а в свободное время играл на аккордеоне в любительском оркестре таксопарка «Зелёный огонёк», ну и также на свадьбах и в ресторанах. В свой сборник он включил мелодии, из рукописных записей отца, мелодии из своего репертуара, которые были в ходу в 70-е годы в Одессе. Так как он был энтузиастом еврейской музыки, он стремился включить в сборник как можно больше еврейских мелодий, которые он продолжал собирать в 90-е, когда появилось больше информации. Вследствие этого, уже сложно понять какие мелодии и песни в этом сборнике имеют отношение к Одессе, а какие нет. Но вот эти одесские фрейлехсы, которые играли в ресторанах, можно просто отличить по забавным названиям. Говорит ещё один замечательный одесский музыкант — барабанщик и певец Дмитрий Шварц.

Дмитрий Шварц: Сегодня многие даже не знают эти фрейлехсы. Были такие названия смешные. Был фрейлехс: «Церасене Гатес» («Порванные кальсоны»), «Циквечте помидорн» («Раздавленные помидоры»). Ещё один фрейлехс назывался «Элеф пец ин эйн тухес» («Одинадцать <неразборчиво> в одну задницу»)

Митя: Некоторые из этих названий мелькают и в нашей кэгэбэшной справке.

Как установлено, в одесских ресторанах «Киев», «Украина» и «Золотой берег» репертуар инструментальных оркестров состоит из произведений низкого идейно-художественного уровня с преобладанием еврейских мелодий, таких как «Мясоедовская», «Денежки», «Фрейлекс», «Плач Израиля», «Фаршированная рыба», «От моста до бойни» и других.

Когда я услышал название «От моста до бойни», то недоумевал, откуда такое интересное название. И вот что говорит об этом Семён Палей.

Семён Палей: Одесса разделена на районы: Молдаванка, Пересыпь, Центральный район и Черемушки, если грубо. Пересыпь отделяет от центра города железнодорожный мост, то что лежит за мостом называется район Пересыпь. Он длится километра четыре этот район, такая коса вдоль моря. И заканчивается мясокомбинатом, то есть бойней скота. И какой-то шутник написал вот эту мелодию и назвал её «От моста до бойни».

Митя: Давайте послушаем фрагмент фрейлехса «От моста до бойни» в исполнении знаменитого одесского ансамбля «Бородачи».

Музыканты на одесской музыкальной бирже. Второй слева – Дмитрий Шварц, в центре - Семён Палей. На заднем плане – Валерий Балагута (саксофонист и кларнетист анс. «Бородачи»)

Митя: Ну что же, звучит действительно, как типичный еврейский фрейлехс. А фрейлехс, вообще-то, — это танец. И если в ресторане, а тем более, на свадьбе, звучит музыка, то должны быть и танцы. Вспомним Лазаря Лейбовича Пилина, который «пытался имитировать еврейские танцы», чем вызвал нарекания. Вот, что по этому поводу говорят наши собеседники.

Митя: Что касается инструментальной музыки, просили, чтобы вы поиграли какие-то танцы, фрейлехсы какие-то?

Дмитрий Шварц: Ну, конечно! Тогда люди знали эти фрейлехсы. Сейчас уже никто ничего не знает и никто не помнит. Люди подходили и заказывали именно то, что они хотели.

Митя: А они танцевали? Тогда в ресторанах это можно было?

Дмитрий Шварц: Да, а как же!

Митя: Танцевали хороводы, фрейлехсы?

Дмитрий Шварц: Ну, хороводы не делали. Иногда, если это большая свадьба, то они могли сделать хоровод. А если ресторан гуляет, то какой там хоровод.

Митя: Ну вот, когда вы играли фрейлехс, как люди под него танцевали?

Дмитрий Шварц: Ой, кто как мог, так и танцевал [смеётся]. Ну, единственное, вот старики танцевали с платочком.

Митя: Что это значит?

Дмитрий Шварц: Брали носовой платочек: ты держишь один конец, а женщина держит второй конец. Потому что по традиции мужчина не должен касаться женщины.

Митя: Семён Палей добавляет:

Семён Палей: Речь идёт о платочке. Так ещё дедушка танцевал в XIX веке, когда ждали возможности повеселиться. и единственная радость была – платочек в руках. Это танец, вообще-то говоря. Я, ещё будучи ребёнком, видел, как это на Молдаванке делалось. [напевает]. Это называется Оляндра, вот такой стиль музыки (речь идет о молдавском танце, разновидности хоры – прим. ред.) Вот эту песню, например, я обожаю [напевает]. Написана в характере Оляндра, так называемом. Хора такая.

Митя: Да да! «Сапожкелех». Семён Палей: «Сапожкелех», да. Она называется иногда так. Это очень трогательная песня!

Семен Палей

Митя: Замечательное исполнение. И я очень рад, что в ходе работы над этим подкастом мне довелось познакомиться с Семёном Палеем и его творчеством. Надо отметить, что вариант, который поёт Семён, сильно отличается от того варианта «Сапожкелех», который мы все знаем. Что касается текста, там даже нет собственно куплета про сапожкелех. И немножко даже отличается по мелодии.

Илья: Да, это ужасно интересно. И это тот случай, когда мы знаем, благодаря кому песня стала популярной. Весь мир узнал о существовании песни «Сапожкелех» после альбома The Klezmatics 1990 года Rhythm And Jews. Если запись Семёна Палея сделана раньше, это значит, что он её знает из фольклорных источников, а не, как мы все, как популярную песню репертуара klezmer revival.

Митя: Эта запись, действительно, сделана задолго до Klezmatics, в середине 80-х годов. Семён мне сказал, что он знает эту песню от родителей.

Илья: Klezmatics, в свою очередь, эту песню знают, либо напрямую, либо через Майкла Альперта, от Брони Сакиной. То есть, Майкл Альперт нашёл Броню Сакину, которая знала огромное количество идишских песен и научила этим песням тусовку клезмеров в Америке, и часть этих песен, таких как «Борщ», «Сапожкелех», стали мировыми хитами. И я предлагаю послушать небольшой фрагмент исполнения Брони Сакиной, чтобы сравнить её звучание с тем, что мы слышали только что в исполнении Семёна Палея.

Митя: Итак, как мы с вами убедились, ресторанные музыканты, по крайней мере, в Одессе, владели некоторым количеством традиционного еврейского и инструментального, и вокального репертуара, который достался им от родителей и от старших коллег. Но также они использовали для пополнения репертуара различные записи, как советские, так и зарубежные. Вот, что говорит тот же Семён Палей:

Семён Палей: В те времена я базировался на тех песнях, которые были написаны до войны и, может быть, сразу после войны. Дело в том, что мне меньше хотелось петь такие вот песни фольклорного характера, а больше – эстрадного характера, такие как пел Горовец, допустим, или Сёстры Берри. Из их репертуара у меня были десятки песен. Но когда уже к одиннадцати часам все были пьяные, я мог себе позволить спеть, допустим, «Рахиля, чтоб Вы сдохли, Вы мне нравитесь» или «Киевский трамвай», или ещё что-то в этом роде. Я бы сказал, такие пошловатые еврейские песни. А когда мне по настроению было, я мог спеть «Ривкеле» из репертуара Горовца или «Ву немт мен а биселе мазл». Или ещё такого эстрадного плана песни «Гефилте фиш», «Фрейлехе хасене».

Митя: Послушаем фрагмент песни «Гефилте фиш» в исполнении Алика Ошмянского.

Для сравнения, «западное» исполнение той же песни Хенри Герро. 

За барабанами – Дмитрий Шварц, крайний справа – Алик Ошмянский

Митя: Эта песня написана в Америке в начале XX века актером и автором еврейских водевилей Исидором Лиллианом. Еврейский текст в одесском варианте достаточно сильно отличается от оригинала, к тому же, в него добавлен русский куплет. Скорее всего кто-то снял эту песню с заграничной пластинки и она ходила из рук в руки среди музыкантов и таким образом видоизменялась. Произошла своеобразная фольклоризация этой песни. Вот что по этому поводу может сказать Дмитрий Шварц:

Дмитрий Шварц: Очень много песен я знал. Еще мама моя пела. И снимали! Снимали, когда появилась пластинка сестер Берри. Оттуда снимали слова. Ну и курсировали песни у между нами. Вот допустим песню «Киевский трамвай» я первый раз услышал, когда играл на замене в оркестре братьев Шамесовых. В первый же вечер звучала эта песня. Я обалдел: «Такая песня клевая». Я спросил: «Алик, что это за песня? «Ой, чувак, нам там дали, вот это вот…». «Дай слова переписать?», «Нет! Ты что?! Мы хотим заработать пару копеек. Мы поработаем и я потом тебе дам». Получилось, что в этот вечер он ее раза четыре спел. Потом на следующий день я играл с ними свадьбу. Она длилась два дня и они тоже эту песню пели. На третий день, я его спросил: «Алик, а что там в таком-то куплете за слова?» «А, – стал упрекать он меня, – ты взял магнитофон. Ты украл мою песню!!!» «Не говори глупостей. Что за вопрос. Я ночью проснулся, вспомнил все слова и записал их». А там действительно они не знали некоторые слова и пели на «ой ёй ёй ёй ёй». Я пошел к Мише Блехману, из старых, из «Гномов» (Одесский ансамбль игравший в ресторане «Тополь» – прим. ред.) и рассказал ему всю историю. И мы сели с Мишей. Бухали. И записали. Первый куплет, например, был без второй половины. И Блехман тогда написал: «Мэнчн эньген аф ди трэплах ин мэ кимт аэйм ун кнэплах (Люди висят на ступеньках и возвращаются домой без пуговиц – прим. ред.)». А потом начали уже все ее петь.

Митя: Вот, как эту песню поет Дмитрий Шварц в 1972 году на, так называемом, первом концерте Алика Ошмянского. Судя по всему, эта запись сделана до «исторической встречи» с Мишей Блехманом, так как в первом куплете все еще не хватает второй половины.

Митя: Традиционная музыка это не вещь в себе. Это комплексное явление. К примеру, на свадьбах музыка зачастую функциональна и сопровождает какие-то действия ритуального характера. Можем ли мы найти свидетельства такого репертуара в музыке еврейской свадьбы 70-х годов? Рассказывает Дмитрий Шварц.

Дмитрий Шварц: Ну, была песня к столу, песня поздравления тёщи, тестя, мамы, папы.

Митя: Именно со словами были песни или просто мелодии?

Дмитрий Шварц: Были и мелодии, были и песни со словами. Первый тост всегда пели «Ломир инейнем». Ну у этой песни есть два текста. Один текст, который когда-то был как «встречная песня», как бы ею приветствовали гостей. Я те слова не знаю. У нас был другой: «дэр хусн мит ди колэ гезинт золн зайн» – чтобы жених с невестой были здоровы. Про маму, про папу.

«Бородачи» на халтуре

Митя: А вот, что сообщают нам информаторы КГБ:

31 октября 1970 года в ресторане «Прибой» города Киева отмечалась еврейская свадьба, на которой оркестр под управлением Колмановича Ефима Ицко-Неяховича, 1922 года рождения, неоднократно исполнял по заказу гостей еврейские песни и мелодии: «Мой городок», «Еврейская плясовая», «Фреликс», Марш «Встреча музыкантов», первая часть которого несколько напоминает позывные Израиля и не входит в репертуар оркестра. 

Митя: И действительно, есть такой старинный русский военный марш неизвестного автора «Привет музыкантам». И действительно первая его часть напоминает известную израильскую мелодию «Эвейну шалом алейхем». Вполне возможно, что этот марш и послужил основой для этой мелодии. Как мы знаем, с еврейскими песнями такое бывает. Берется какая-то мелодия и адаптируется под свои нужды.

(Играет Концертный оркестр Гос. училища духового искусства, дир. Рем Гехт)

Семён Палей: [поёт] «Эвейну шалом алейхем, эвейну шалом алейхем!». Это израильский марш. Положено было, если на свадьбе какой-то ведущий, отдельный или из музыкантов, он должен был встречать гостей под этот марш. К примеру : «Вот пришла семья Рубинштейн! Поздравим молодоженов!». Играется марш и гости вносят в оркестр «пару копеек». Это – как правило, а как же?

Митя: А это уж точно должно было заинтересовать компетентные органы.

14 февраля 1971 года в столовой Одесского селекционного института состоялась свадьба, организаторами которой являлись офицер запаса Островский и заведующий шашлычной некий Нейман. На этой свадьбе играл так называемый Оркестр Бородачей, состоящий в основном из лиц еврейской национальности. Каждого гостя оркестр встречал еврейской мелодией, за что посетители платили музыкантам от 10 до 25 рублей. 

Митя: Тут мы подошли к интересной теме. Ведь чем живет ресторанный музыкант? Заказами. Клиент платит, музыкант лабает. Кстати очень интересно, что эти деньги, которые дает клиент музыканту, называются на сленге лабухов «пáрнас». Это слово до сих пор в ходу, а происходит оно от идишского «парнусе» – заработок. Некоторые считают такой подход ниже своего достоинства. Ведь в ресторане музыкант должен играть не то, что ему нравится, а то, что его просят. Но именно это и роднит ресторанного музыканта и традиционного музыканта. Традиционный музыкант всегда играл то, что хотели услышать слушатели. Этим он и жил. И герои нашего исследования не исключение. И очень важно понимать, что еврейские песни и мелодии, о которых мы говорим, составляли только малую часть их репертуара. В основном, они, конечно, играли эстраду, но в 70-е годы, особенно в Одессе знать еврейский репертуар для ресторанного музыканта было очень и очень полезно. Вот как в красках рассказывает об этом Дмитрий Шварц.

Дмитрий Шварц: Да, очень много песен было. У меня даже был случай такой: когда приехал в Советский Союз оркестр Дюка Эллингтона у нас на морвокзале, внизу, на первом этаже, там большой ресторан, где тогда работал барабанщик, большой фанат джаза. Короче, он уехал на концерт (Эллингтона – прим. ред.) в Киев или в Харьков. И меня попросили ребята, чтобы я его подменил. И как раз там такая гульба была еврейская. А они мало зарабатывали, потому что все джазмены. Они только хотели играть джаз. А бабки считать кто будет? Короче говоря, что-то меня руководитель ихний меня завёл. Вот он говорит мне: «Ты много еврейских песен знаешь. Вот чувак платит по пять рублей за песню». Я ему говорю: «Ну пусть он даст уже полтинник и мы тогда попоем…» У того глаза на лоб, спрашивает: «И что, ты десять песен споешь, не повторишься?!» Я ему: «Давай, пусть платит полтинник, а потом мы будем говорить о дальнейшем». И так и получилось, я ему спел десять песен, пятьдесят рублей заработали. И потом ещё, ещё, ещё в этот день. Эти музыканты чуть ли не на руках меня хотели нести. «Ой, – говорят, – как клево бабки зарабатывать!» Я им говорю: «Вы больше джаз играйте – больше заработаете!»

«Бородачи»

Илья: Подведем предварительные итоги. Мы попытались ответить на вопрос «Какая именно еврейская музыка звучала в ресторанах 70-х» на Украине. Причем мы говорили, в основном, про Одессу, потому что у нас есть чудесные информанты, которые застали это всё в Одессе и даже эту чудесную еврейскую музыку в одесских ресторанах играли. Что получается? Получается, что хотя еврейская музыка в ресторанах составляла только часть репертуара, который там звучал. Хотя, состав инструментов был уже совсем не традиционным. Это были, как мы слышали на записях, почти ВИА, вокально-инструментальные ансамбли. Тем не менее, в этом репертуаре была музыка, которая наследовала традициям еврейской свадьбы. В том числе потому что, что были еще евреи, которые свои свадьбы проводили в этом самом ресторане. И там звучали фрейлехсы и традиционные, и те новые, которые были сочинены или досочинены теми, кто их играл в этом ресторане. Там звучала песня на идиш и куплеты на идиш. Там звучала песня, которую кто-то выучил с пластинок, в том числе, сестер Берри. Там звучал вполне себе функциональный свадебный репертуар, который мы можем себе представить и на традиционной свадьбе, например, «Встреча гостей». Хотя, разумеется, он менялся немного по функции и по содержанию. В целом, мы можем сказать, что если у нас были музыканты, которые зарабатывали деньги тем, что играли на свадьбах, теперь эти же самые музыканты зарабатывали деньги, причем в очень похожей форме, но уже играя в ресторане. Что мы совершенно не успели обсудить, это тот факт, что вся эта музыка попала в объективы КГБ, попала под преследования и запрет. И эта прекрасная картина, которую мы сейчас описали, в начале 70-х ещё была, а в 80-х и 90-х было уже что-то совершенно другое. Про всё это мы поговорим во второй части подкаста. Продолжение следует.

А напоследок давайте послушаем фрейлехс «Раздавленные помидоры».

Митя: «Циквечте помидорн». Но прежде чем прозвучит эта песня, я хотел бы поблагодарить наших собеседников – Семёна Палея и Дмитрия Шварца, а также администратора портала shanson.org Ефима Шуба, который очень помог при работе над этим подкастом. Итак! Семён Палей и ансамбль «Черноморская чайка». «Циквечте помидорн». На саксофоне и кларнете – Марк Штейнберг.

 

Давленые помидоры

צעקװעטשעטע פּאָמידאָרן צום פֿאַרביסן צום האַלבן ליטר מיט אַ שװאַרצע קרויט װער װיל זייער שלעכט פֿאַר אונדזערע ייִדן, זאָל בײַ דעם װעג באַקומען נאָר דעם טויט. געזונט, אַוודאי מיט פּרנסה אייִדן איז אַ גוטע זאַך  די שׂונאים, נאָר די שׂונאים אויף צו להכעיס אויף שׂמחות פֿרייען זיך בײַ אײַך. מיר זינגען, שפּרינגען, טאַנצן, אַ מחיה! מיר טרינקען בראָנפֿן מיט אַ שװאַרצע קרויט, דעם בעסטן חזיר מאַכן אַ לוויה, דעם גוטן חזיר נאָר דעם גוטן טויט. עסן נאָר געטרײַערדיקע זאַכן, געזען נאָר געפֿילטע פֿיש. חזירים אונטער זיך זאָלן מאַכן, דעם בעסטן חזיר זען אויפֿן טיש.

Tsekvetshete pomidorn tsum farbisn,   tsum halbn litr mit a shvartse kroyt.   Ver vil zeyer shlekht far undzere yidn,   zol bay dem veg bakumen nor dem toyt.   Gezunt, avade mit parnose,   yidn, iz a gute zakh!   Di sonim, nor di sonim aftselokhes   af simkhes freyen zikh bay aykh.   Mir zingen, shpringen, tantsn, a mekhaye!   Mir trinken bronfn mit a shvartse kroyt,   Dem bestn khazer makhn a levaye,   dem gutn khazer – nor dem gutn toyt.   Esn nir getrayerdike zakhn,   un gezen nor gefilte fish.   Khazeyrim unter zikh zoln makhn,   dem bestn khazer zen afn tish.

Давленые помидоры на закуску, к поллитре, с чёрной капустой. Кто желает зла нашим евреям, Пусть сдохнет по дороге. Здоровье – конечно, вместе с заработком, – это, ребята, хорошая штука. Врагам, врагам назло на праздниках веселиться у вас в гостях. Мы поём, прыгаем, танцуем – вот наслаждение! Мы пьем водку с чёрной капустой, Лучшему хряку устраиваем похороны, а хорошему хряку – просто хорошую смерть. Есть только дорогие кушанья, и [чтоб мы] видели только фаршированную рыбу, Пусть свиньи обделаются, увидев лучшего хряка на столе.

Примечание: Расхождение между аудиозаписью и текстом связаны, во-первых, с тем, что исполнитель поёт на «южном» диалекте идиша (произнося «цум» как «цим», «унтер» как «интер», «хазер» как «хозер» и т.д.), а во-вторых, мы привели грамматику к стандартной).