Дюрер: искусство, коммерция и каббала

Лекция к выставке Дюрера совместно с Государственным историческим музеем

Каждый из посетителей выставки «Альбрехт Дюрер. Шедевры гравюры из собрания Пинакотеки Тозио Мартиненго в Брешии» в Государственном историческом музее способен оценить высочайшее мастерство немецкого художника — и в тончайшей проработке деталей, и во владении перспективой, и в том, как свободно он сочетает черты позднеготического стиля с ренессансным интересом к обнаженному телу. Дюрер не только великолепный график, но и один из первых немецких художников, интересовавшихся философией и наукой. Его гравюры и ксилографии не только произведения искусства, но и благочестивые образы, а также предметы купли-продажи.

Сотрудник Центра визуальных исследований Средневековья и Нового времени РГГУ, лауреат премии «Просветитель» искусствовед Дильшат Харман рассказывает о контексте создания его работ — от деловых соображений до увлечения новейшими философскими веяниями; от благочестивого поклонения Страстям Христовым до восхищенного открытия античной мифологии. Каким был Нюрнберг, родной город художника? Почему Дюрер так много путешествовал? Как была устроена его мастерская и как он вел свои дела? Что видели в его гравюрах первые владельцы? В чем был секрет популярности мастера?

О «Меланхолии» рассказывает филолог и религиовед Мария Эндель. Сложность иконографии этой гравюры вызвала огромное количество интерпретаций, начиная от классического понимания крупнейшего искусствоведа XX в. Эрвина Панофски, который видел в ней меланхолию, присущую любому художнику, творцу, до сложнейших интерпретаций пост-структуралистов. Задача любого интерпретатора состоит в том, чтобы увидеть в «Меланхолии» не просто нагромождение отдельных предметов и символов, каждый из которых несет самостоятельное значение, а предложить объяснение, содержащее ключ ко всей композиции в целом. В данном случае таким ключом станет древняя еврейская мистическая практика, известная Дюреру из сочинений христианских каббалистов Ренессанса. Отдельный интерес представляет изображенный на гравюре «магический квадрат Дюрера», расшифровка которого открывает неожиданные и парадоксальные пласты смысла, скрытый динамизм гравюры, которая может рассматриваться как своеобразный визуальный «путеводитель растерянных» и сбитых с толку дюреровской сложностью зрителей по каббалистической практике апофеоза, т.е. преображения человека, обожествления.